Более половины - 51,5% - предпринимателей, опрошенных Федеральной антимонопольной службой , не доверяют правоохранительным органам . А 61,6% считают, что в последние два года защита их законных прав ухудшилась. Есть несколько причин появления такой статистики. Одна из них - несоразмерное уголовное преследование. В России сложилась нездоровая практика, когда представителей бизнеса судят по тем же статьям, что и криминальных авторитетов. Например, в Омске за бандитизм в СИЗО отправили двух бухгалтеров - матерей-одиночек, которым не было и 30 лет. А в Ростове-на-Дону по «бандитской» 210-й статье судят юриста - она работала в банке, приобретённом для того, чтобы вывести из него деньги.
Статью 210 Уголовного кодекса писали в 1990-х годах - чтобы привлекать к ответственности главарей группировок, лично не совершавших убийств или краж. Но в последние годы по этой статье судят обычных предпринимателей.
Проблема 210-й - в не совсем удачных формулировках. Одним из главных признаков преступного сообщества закон назвал «структурированность» наряду с «организованностью» и «специальной целью деятельности». Специальной целью должно быть тяжкое или особо тяжкое преступление для получения прямо или косвенно финансовой или иной выгоды.
То есть теоретически преступным сообществом можно считать любую организацию: банк, торговую компанию, даже семью. Ведь везде есть структура - начальник, подчинённый, в конце концов, старший член семьи.
«Здесь у меня даже комментария нет, только слова о том, что я с этим согласен. И с этим нужно точно совершенно на экспертном уровне поработать: правовое управление и администрация президента должны этим заняться, в Думе должны об этом подумать. Потому что на сегодняшний день юридическая техника такова, что под преступное сообщество можно подвести совет директоров любой организации, где кто‑то из членов этой организации замечен в нарушениях закона. И это, конечно, недопустимо, совершенно очевидный факт, с этим нужно поработать и внести изменения в действующий закон», - сказал глава страны.
До 20 лет за консультацию
Сейчас в Ростове-на-Дону судят юриста Оксану Ермакову. По версии следствия, женщина оказалась замешана в афере коммерсанта Александра Григорьева . Его обвиняют в выводе из России более $45 млрд через подконтрольные банки. По данным следователей, Григорьев выдавал невозвратные кредиты подконтрольным ему фирмам.
Ермаковой выдвинули обвинение по части 1 той самой статьи 210: «Создание преступного сообщества (преступной организации) в целях совершения одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений». Оксане светит от 12 до 20 лет тюрьмы - столько дают матёрым преступникам, убийцам и насильникам. Сама Ермакова все обвинения отрицает.
По её словам, она всю жизнь проработала в строительной сфере. Её профиль - аренда недвижимости. В 2014 году Григорьев собирался купить «Донинвест» и открыть офис банка в Москве . Задача Ермаковой заключалась в том, чтобы найти подходящее место. У ЦБ есть масса требований к помещению под филиал, поэтому понадобилась помощь профильного специалиста.
Процесс покупки «Донинвеста» Григорьевым растянулся на несколько месяцев. Банкир также попросил Ермакову оценить надёжность «Донинвеста», изучив результаты аудита Центробанка (проверка ЦБ закончилась до оформления сделки). Правда, непонятно, почему Григорьев пригласил именно Оксану. По одной из версий, у них был сговор. По другой - Григорьев в тот момент уже не доверял своим основным партнёрам и выбрал Оксану, поскольку считал, что она его не обманет (точная причина нам неизвестна). В любом случае Ермакова утверждает, что это была разовая работа за разовый гонорар. Кстати, Оксана тогда дала рекомендацию не покупать «Донинвест» - у банка уже были проблемы. Но Григорьев в итоге его всё равно купил.
Оговор коронного свидетеля?
Суд должен вынести приговор Оксане Ермаковой в начале августа. Казалось бы, если следствие хочет кого-то отправить на 20 лет в тюрьму, то вина должна быть доказана безоговорочно. Однако к материалам обвинения у защиты есть вопросы.
Самое главное - неясен мотив Ермаковой. Обычно основная причина, по которой люди совершают подобные преступления, - желание нажиться. Но, похоже, не в случае Ермаковой.
У Григорьева арестовали имущество на 2,5 млрд рублей. У Ермаковой ничего дорогого не оказалось.
«Мы живём в обычной «трёшке» в Подмосковье . 9 млн рублей на квартиру взяли в кредит в 2010 году, долг предстоит выплачивать ещё несколько лет. Ездим на машине Opel», - рассказал RT муж Оксаны Андрей Ермаков .
У женщины сейчас даже нет адвоката - кончились деньги. Ермакову в суде защищает супруг. Он не адвокат (хотя и имеет юридическое образование), а спортивный тренер и чемпион России по бодибилдингу. Больше представлять интересы Оксаны просто некому.
Выходит, женщина организовала хищение миллиардов рублей, но сама при этом не заработала? Так или иначе, у Оксаны ничего не конфисковали. Потому что нечего.
Дальше - больше. В материалах следствия нет вещественных доказательств вины Ермаковой. Ни подписанных контрактов, ни других документов. Полиция несколько месяцев следила за женщиной, записывая телефонные разговоры, фиксируя сообщения. Это упоминается в материалах следствия. При этом ни в обвинительном заключении, ни в материалах уголовного дела каких-либо сведений о результатах слежки нет. Выходит, что за несколько месяцев правоохранители не нашли ничего конкретного, что можно было бы предъявить Ермаковой.
Вот так следователь Следственного департамента МВД Николаев описал преступления Оксаны: «Преступная роль Ермаковой О. В. заключалась в осуществлении совместно с неустановленными лицами общего руководства структурным подразделением преступного сообщества в целях реализации общих для преступного сообщества задач».
Правоохранители не назвали никого, кто бы входил в структуру преступного сообщества, которое якобы возглавила Ермакова, за что ей светит до 20 лет тюрьмы. Мы не знаем о способах коммуникации и передвижения сообщества, распределении полномочий, о подразделениях, «характеризующихся стабильностью состава и согласованностью своих действий».
Женщину хотят посадить за руководство преступной бандой. Но что это была за банда - неизвестно.
Почему же тогда следствие обвинило Оксану Ермакову? Всё обвинение строится на показаниях двух человек: Григория Кулеши и Рината Юсупова . Оба помогали Григорьеву красть деньги. Оба признали свою вину и пошли на сделку со следствием - Кулеша получил за это условный срок, Юсупов пока под домашним арестом.
«В западной юриспруденции такая сделка называется «коронным свидетелем». Если член банды активно сотрудничает со следствием, сдаёт всех подельников и раскрывает детали преступлений, то он может рассчитывать даже на освобождение от ответственности. Обвиняемый становится свидетелем обвинения», - рассказал RT завкафедрой уголовного права, уголовного процесса и криминалистики МГИМО Александр Волеводз.
В российской практике «коронного свидетеля» как отдельного участника уголовного судопроизводства нет. Но в Уголовно-процессуальном кодексе РФ есть глава 40.1 об особом порядке принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. В сочетании с другими нормами статья, по сути, позволяет следователям иметь дело с аналогами тех самых «коронных свидетелей».
И вот тут есть один нюанс. Чем охотнее «коронный свидетель» называет имена, тем выше шанс получить условный, а не реальный срок. Существует риск, что преступник, заключивший сделку со следствием, начнёт оговаривать невиновных.
Чисто теоретически так могло произойти в случае с Ермаковой. Два подельника Григорьева стали перекладывать вину на всех подряд. В протоколах судебных допросов и Кулеша, и Юсупов признаются, что лично не видели, как Оксана Ермакова совершает преступления. Оба «коронных свидетеля» сослались на рассказы третьих лиц о действиях Ермаковой.
Вот фрагмент стенограммы допроса Кулеши на суде (есть в распоряжении редакции):
Адвокат Ермаковой (когда на юриста ещё были деньги) спрашивает Кулешу: Откуда вам конкретно известно, что Ермакова предоставила заёмщиков (следствие считает, что Оксана подыскивала фирмы, через которые выводились деньги. - RT)?
Кулеша: От Гуленковой (ещё один фигурант дела. - RT).
Адвокат: Вы лично видели, чтобы Ермакова предоставляла какие-то документы в банк («Донинвест». - RT), в том числе и по компаниям (заёмщикам. - RT)?
Кулеша: Нет, лично неизвестно.
Фрагмент стенограммы допроса на суде другого свидетеля обвинения, Юсупова:
Адвокат Ермаковой: Вам известно, были ли какие-то фирмы, подконтрольные Ермаковой?
Юсупов: Да, возможно, имелись.
Адвокат: Я спрашиваю конкретно - известно или нет?
Юсупов: Конкретно неизвестно.
Мы не утверждаем, что Оксана совершенно невиновна. Но прежде чем отправить человека в тюрьму на 20 лет за руководство бандой, хотелось бы увидеть доказательства серьёзнее показаний двух свидетелей, основанных на чужих рассказах.
По-хорошему, такой спор надо решать в арбитражном суде, это классический конфликт хозяйствующих субъектов, пояснил RT Григориади. Если одна сторона виновата, то она может просто компенсировать ущерб. Но почему-то дело попало не в гражданский суд, а в Следственный комитет .
Для сравнения, 210-ю статью вменяли Захарию Калашову (он же Шакро Молодой), который никогда не скрывал свой статус вора в законе. В итоге его посадили в 2018 году за вымогательство.
Хочет вернуться из Лондона
Как быть человеку, который считает себя невиновным, а его всё равно хотят на годы отправить за решётку? Даже не по решению суда, а просто на время следствия. Взять хотя бы астматика и диабетика Пивоварова. Он не представлял угрозы обществу. Где ему было бы лучше: в другой стране или в камере СИЗО с курящими?
Кстати, коммерсанты, признанные виновными по 210-й, отбывают срок вместе с особо опасными преступниками. Уголовники, прознав, что с ними сидят обеспеченные люди, начинают шантажировать бизнесменов - те либо платят, либо терпят издевательства.
Омский предприниматель и банкир Василий Дякун , когда следователь начал арестовывать его коллег за организацию преступного сообщества, решил не ждать и покинул Россию.
У 210-й статьи для следователя есть и другие преимущества. Если держать коммерсанта в СИЗО год-полтора, то он может сам во всём сознаться. Достаточно за признание пообещать сократить срок. А что может быть на суде лучше для следователя, чем раскаяние обвиняемого?
«Российские суды не любят оправдывать людей, которые уже просидели в СИЗО несколько лет. Ведь тогда государству придётся платить компенсацию за неправомерный арест. Кроме того, у Фемиды тоже есть своя иерархия. Например, районный судья в провинции вряд ли оправдает человека, обвинение которого утверждала Генпрокуратура в Москве. Тогда же придётся объяснять, почему и следователь, и прокурор ошибались с обвинением, почему обвиняемый сидел в СИЗО без причины. Судьям это просто не надо», - считает адвокат Дмитрий Григориади.
Бизнес-омбудсмен Борис Титов не раз жаловался, что аресты предпринимателей на время следствия часто приводят к краху бизнеса. Компании без руководителя не могут полноценно работать и разоряются. Даже если коммерсанту удаётся оправдать себя, то, выйдя из СИЗО, он оказывается у разбитого корыта.
Владимир Путин во время последней прямой линии признал, что освобождение под залог можно было бы использовать чаще.
«Хочется сказать, что от нас не убежишь, у нас длинные руки. Но, к сожалению, убегают за рубеж, и там не спешат никого выдавать. Бывает, что выдают, конечно. Но вы правы, что нельзя злоупотреблять арестами. Особенно в экономических преступлениях. Я это и в послании Федеральному собранию говорил. Можно использовать в качестве меры пресечения залог. Можно и нужно. Но полностью исключить арест тоже нельзя. Иначе у нас миллионы граждан скажут: что же это, раз богатый, значит всё можно - откупился и ушёл от ответственности?» - заявил президент.
«В аппарат уполномоченного с начала года поступило 16 обращений по поводу вменения статьи 210. Большая часть дел возбуждена следователями МВД, но несколько дел в производстве Следственного комитета. В трёх случаях в 2019 году 210-я статья довменена к ранее предъявленным обвинениям. В одном случае дело возбуждено в 2019 году. Похоже, что все четыре дела, о которых говорил Александр Бастрыкин, попали прямиком к нам. По поводу 210-й статьи к нам обращаются всё чаще, и это крайне удручает», - констатировал в разговоре с RT бизнес-омбудсмен Борис Титов.
Вынося постановление о наложении ареста на все движимое и недвижимое имущество при возбуждении уголовных дел по статьям «мошенничество» (ст. 159 УК РФ), «присвоение или растрата» (ст. 160 УК РФ), «получение взятки» (ст. 290 УК РФ) и т.п., суды не вдаются в подробности его принадлежности. Достаточно ходатайства следователя о принятии обеспечительных мер. Арест имущества и затем его конфискация при квалификации по ст. 210 УК РФ («организация преступного сообщества») в доход государства неизбежны, и суду не важно, кто в данный момент собственник дома, машины или гаража.
Апрельский 2016 года и Пленум Верховного суда от 1.06.2017 № 19 Пленум Верховного суда разъяснили, что аресты имущества не должны ограничивать конституционные права граждан без серьезных оснований. Но у суда обычно под рукой стандартный вывод: арестованное имущество «приобреталось за счет средств, полученных преступным путем».
Поэтому сегодня имущество может попасть под арест, а затем будет изъято лишь на основании предположения, что когда-то оно могло принадлежать человеку, попавшему в поле зрения правоохранительных органов. Так верный государственный вектор борьбы с коррупционными проявлениями непредсказуемо меняет направление. А суд обычно не обращает внимания, имеет ли новый владелец заслуги перед страной, многодетный ли он родитель или мать-одиночка.
…Живет себе на даче пенсионер, а в городе один из его сыновей угодил под статью. Пенсионеру говорят: «папаша, сынок ваш мошенник, присвоил чужие деньги, поэтому ваша дача арестована, надо возмещать ущерб…»
Мало ли каких дров могут наломать дети, внуки и прочая родня. Проблема – у них. Но, вполне возможно, что в целях обеспечения исполнения приговора по уголовному делу родни имущество могут арестовать ваше. Даже если родственника уже нет на свете. Случается, что общая стоимость арестованного в рамках уголовного дела имущества и иного, принадлежащего обвиняемому, в разы превышает установленный следствием размер ущерба. Но если следствие просит, зачем суду разбираться в объективности оснований для ареста имущества?
Мосгорсуд при расследовании дела банкира Александра Григорьева наложил арест не только на его имущество, но также на дом, выстроенный уже после развода бывшей супругой, живущей в нем с детьми, и даже на дом ее матери, купленный за десяток с лишним лет до обвинения зятя… Собственно, об этом «ЗАКОНИИ» стало известно после звонка в эфир радиоверсии портала слушательницы Людмилы, сообщившей о странных, на ее взгляд, решениях Тверского райсуда Москвы и Мосгорсуда, и попросившей совета.
По словам звонившей, с которой позже связалась редакция, она вместе со своей дочерью – матерью троих несовершеннолетних детей и правнучкой попала в сложную ситуацию.
«Бывшего мужа моей дочери Григорьева Александра Юрьевича, с которым она развелась задолго до начала расследования, обвинили в участии в преступном сообществе, а он всю жизнь занимался коммерцией, – рассказала Людмила Ивановна Хлопалкина. – К нам пришли, описали все имущество – и мой дом, и дом, в котором прописаны дочь и дети, она сама его построила уже после развода. Нам пояснили, что все отберут по конфискации. Так как за счет нашего жилья финансируется преступное сообщество, которое якобы создано бывшим супругом моей дочери...»
БЫЛЬ О БЫВШЕМ
.jpg)
Основным делом бывшего супруга Анастасии Григорьевой 46-летнего уроженца Новгородской области Александра Юрьевича Григорьева был бизнес. Интерес к банковскому делу возник около 2012-2013гг., а в 2014-м Александр Григорьев приобрел контроль над Банком «КБ Донинвест» (Ростов-на-Дону), ранее принадлежавшим крупному бизнесмену, собственнику завода «ТагАЗ» Михаилу Парамонову. Как потом выяснилось, на свою голову.
К 2009-му задолженность группы «ТагАЗ» перед тремя госбанками достигла суммы в 20 млрд рублей, а в начале уже 2014 года предприятие было объявлено банкротом
Банк «Донинвест», основанный Михаилом Парамоновым еще в 1991 году, в Ростовской области был весьма уважаем, но его статус не в лучшую сторону изменился к 2008г. «Коммерсант» в свое время рассказывал, что у группы «ТагАЗ» накопились огромные долги перед кредиторами. Как сообщали деловые издания, к 2009-му задолженность перед тремя госбанками достигла суммы в 20 млрд рублей, а уже в начале 2014 года предприятие было объявлено банкротом. Более того, в августе 2015 года Верховный суд Версаля признал решение российского суда о взыскании с ответчика 1,8 млрд рублей в пользу Газпромбанка. В ходе процесса арестованы вилла Михаила Парамонова во Франции (кредитор оценивал ее в €1,8–2,5 млн), счет в банке Palatine, автомобили, антикварная мебель, предметы искусства и пр. В конце февраля 2016-го года ростовский арбитраж начал процедуру банкротства самого предпринимателя.
Когда владелец «Донинвеста» Михаил Парамонов предложил Александру Григорьеву войти в число соучредителей и принять управление бизнесом (причем с прежним Правлением Банка), было ясно, что для начала этот бизнес следовало вытянуть из болота. Приобрести задыхающийся под бременем неплатежей «Донинвест» Григорьева поманила перспектива прибыли: финансовые вливания в структуру могли «оживить» дело, и человек, готовый эту прибыль принести, – доверенное лицо в статусе вице-президента «Банка Западный» господин Григорий Кулеша.
Позже СМИ приводили мнения финансовых экспертов, полагающих, что делать этого не стоило: на момент приобретения «Донинвеста» (июнь 2014-го) у кредитного учреждения имелось множество предписаний со стороны Центробанка России. Уже полгода как действовал запрет регулятора на операции по привлечению вкладов. Несколько ранее от «Донинвеста» отказалась группа инвесторов во главе с экс-продюсером группы «Ласковый май» Андреем Разиным, также намеревавшаяся «поднять» банк, но вовремя для себя оценившая проблемы банка как «чересчур серьезные».
Как рассказал журналистам известный продюсер и предприниматель, в 2014 года. Михаил Парамонов предложил ему стать президентом банка «Донинвест» и курировать вложения в автомобильный завод «ТагАЗ» с целью разрешения двойного кризиса – и банка, и завода. По словам Разина, он «верил в развитие нового модельного ряда» и поэтому согласился приобрести 3% доли в Уставном капитале Банка. Когда Парамонов оставил и банк, и завод, и даже Родину, Разин с удивлением узнал, что Михаил Парамонов решил избавиться от бизнеса в России, активы «ТагАЗа» выведены им за рубеж. При этом уже стало известно о внесенном представлении Центробанка РФ по итогам выявленных нарушений в «Донинвесте».
Андрей Разин с удивлением узнал, что Михаил Парамонов решил избавиться от бизнеса в России, а активы «ТагАЗа» выведены им за рубеж
Андрей Разин прекратил деятельность в банке, а через месяц после его ухода с поста президента «Донинвест» лишился банковской лицензии. Разин был включен в список лиц, чьи действия предположительно нанесли ущерб Банку. Лишь через год Разину удалось доказать в суде второй инстанции, что действия ГУ Центробанка по ЮФО в отношении его были неправомерными.
Решение Хостинского районного суда Сочи стало одним из первых, признавших неверной практику огульного включения всех участников и членов Совета директоров банков в список недобросовестных банкиров. Краснодарский краевой суд постановил исключить Разина из списка неблагонадежных, куда он попал после краха банка «Донинвест».
В период с момента регистрации права собственности 9 июля 2014 года до отзыва лицензии «Донинвеста» Центробанком 9 октября 2014 года, по мнению следствия, Григорьев организовал преступное сообществ на базе банка с целью вывода средств банка для там личного обогащения.
Фактически Григорьев попался на удочку и купил уже «пустой» банк, обремененный долгами группы «ТагАЗ», тем не менее, позже он был обвинен в выводе из банка неких активов, что якобы и привело «Донинвест» к краху.
«Григорьев полностью оплатил уставный капитал "Донинвеста", представляя в своем лице группу физических лиц, - говорит адвокат Сергей Логинов. - На тот момент операции по привлечению вкладов (депозитов) от физлиц уже были приостановлены (по предписанию ГУ ЦБ РФ по ЮФО), банку нужен был инвестор, способный сделать финансовые "инъекции". И Григорьев договорился с Парамоновым о моратории на вывод инвестированных им средств, а также о содействии им в погашении ранее просроченных платежей от структур, аффилированных к Парамонову».
Однако то, что банк коммерческий, без доли участия государства и Григорьев, напротив, для спасения банка вложил в него собственные деньги, а проблема образования «дыр» в банке, доставшаяся Григорьеву «в наследство», лежит на плечах прежнего собственника, следствие предпочло не заметить. Хотя в документах отражен процесс передачи активов Парамонову за деньги Григорьева, которые он уплатил бывшим владельцам, которые в свою очередь должны были выкупить имущество у Банка, тем самым пополнив его, но свое .
Только проблемы старых заемщиков, которые толкнули «Донинвест» в авантюру с Центральным Банком, волнуют следствие гораздо меньше. А ведь именно проблемы заемщиков группы «ТагАЗ», согласно документам, стали причиной невозврата «Донинвесту» вновь выданных кредитов. Раз так, то корень зла (и возможных фигурантов хищения) логичнее искать среди менеджмента и прежних собственников банка. Но зачем утруждаться кого-то искать, если новый собственник банка – вот он и никуда не прячется?
В июле 2016-го в отношении Григорьева возбуждено уголовное дело по ч..1ст 210 УК (организация преступного сообщества). В декабре дело об организации ОПС соединено с уголовным делом о хищении средств ОАО Банк «Западный» при выдаче заемов.
НОВ КАФТАН, ДА СО СТАРЫМИ ДЫРАМИ
Расследование по делу «Донинвест», напомним, началось почти два года назад, когда в Ростове-на Дону сотрудниками ГУЭБиПК МВД были задержаны, а впоследствии, по решению суда арестованы экс-председатель правления банка Алла Калитванская и ее заместитель Светлана Гуленкова. Тогда же в Москве состоялось задержание и арест совладельца банка Александра Григорьева.
По версии следствия, совладелец банков «Западный», «Донинвест» Александр Григорьев похитил из кредитных учреждений два миллиарда рублей. Правда, прежде звучала космическая цифра 46 млрд (!) долларов, а ОПС – «банды обнальщиков», которые, по утверждению МВД, вывели эти миллиарды из РФ за рубеж, насчитывала до 500 человек. Сегодня об этом официально МВД предпочитает не упоминать, а в конечном обвинении Григорьеву по эпизодам хищения денежных средств фигурируют 2,1 млрд руб. и 9 обвиняемых, один из которых осужден, а двое в розыске.
В рамках расследования защита Григорьева ходатайствовала о проведении финансово-аналитической экспертизы, чтобы разобраться в причинно-следственной связи старых заемщиков Банка и его новых должников, выдача заемов которым вменяется Григорьеву, как и остальным новым собственникам Банка. Кроме того, следовало выяснить, каким ветром унесены инвестиции Григорьева в «Донинвест», как и прежние активы банка. По данным адвокатов, выводы экспертов с большой вероятностью могут опровергать версию следствия. В пользу такого предположения говорит и финансовое расследование ростовских журналистов на основе находящихся в открытом доступе решений арбитражных судов и документов, представленных некоторыми кредиторами «Донинвеста». По логике расследования, действия правления банка шли вразрез с интересами его новых участников, вложивших собственные деньги в спасение банка.
«Как иначе можно назвать ситуацию, когда за счет наличных средств нового собственника и за счет кредитных средств самого банка погашаются прежние кредитные обязательства группы заемщиков, а ликвидные активы банка негласно переводятся под контроль прежних собственников? – говорит адвокат Сергей Логинов. – Судя по всему, «дыра» в банке образовалась до вхождения в него Александра Григорьева, которого следствие стремится сделать ответственным за случайные просчеты или намеренные действия команды предыдущего менеджмента «Донинвеста».
СЛЕДСТВИЕ ОТСЕКАЕТ «ЛИШНЕЕ»
В январе 2017 года из уголовного дела №221889 было выделено в отдельное производство новое дело. Результаты экспертизы, столь важной для хода расследования, но работающие не в пользу обвинения, следствие, опираясь на ч. 4, 5 ст. 154 УПК РФ, оставило в исходном уголовном деле как не имеющие значения. При этом мнение защиты о том, какие из материалов имеют значение для дела, а какие нет, следствие учитывать не обязано.
Говоря простым языком, закон позволят адвокату защищать доверителя в том числе подачей ходатайства о назначении той или иной экспертизы. А следователь, в свою очередь, имеет право результаты экспертиз оставить в другом уголовном деле как, по его мнению, «ненужные», но чаще «не удобные» материалы. В данном случае ключевые материалы защиты, поскольку они позволяют сомневаться в причастности обвиняемого к совершению преступления, не вошли в выделенное дело. Они тихо осели в исходном деле и теперь недоступны суду.
Следствие разрешило задать существенные для дела вопросы эксперту, но выводы экспертизы скрыло от суда
По оценке экспертов, опрошенных «ЗАКОНИЕЙ», такой подход противоречит смыслу уголовного процесса, основанного на принципах законности и состязательности сторон. Удовлетворив ходатайство защиты о внесении в постановление о назначении экспертизы дополнительных вопросов эксперту, следователь признает, что выводы экспертов по этим вопросам имеют существенное значение для расследования. И если эти экспертные выводы затем не включаются в уголовное дело – не это ли про противоречие позиции следователя своему же решению? Как и не соответствие новому подходу законодателя на запрет отказа в удовлетворении ходатайств защиты о назначении экспертиз для получения дополнительных доказательств по делу, закрепленный ст. 58 УПК РФ.
Дело Александра Григорьева – «экономическое», притом относящееся к особо сложным, поэтому качество объективности производства по делу находится в прямой связи с независимым экспертным мнением. Возможно, суд все же вспомнит о проведенной экспертизе и поинтересуется выводами экспертов.
Пока же очевидно вот что. Президентские поправки в УПК, внесенные Федеральным законом 17.04.2017 №73-ФЗ призваны уравнять в процессуальных правах стороны обвинения и защиты. В идеале они дают дополнительные гарантии независимости и самостоятельности адвокатов в судебном процессе. А на практике могут с легкостью оказаться такими же напрасными инвестициями в объективность правосудия в России, как и деньги Александра Григорьева, вложенные в «Донинвест» и украденные, получается, у самого себя из своей же кредитной структуры.
СЕГОДНЯ
Следствие продолжает настаивать на тезисе, согласно которому после приобретения банка «Донинвест» у известного предпринимателя Михаила Парамонова новый собственник Александр Григорьев, управлявший структурой менее полугода, мог стать причиной его краха. Причем, вложив в банк больше, чем якобы похитил. Ведь, как следует из документов, на деньги Григорьева приобреталось в том числе здание для филиала «Донинвеста» Крыму.
Бизнесмен, обвиняемый в хищении денежных средств, останется в СИЗО до 16 ноября 2017 года. Такое решение 16 августа принял Московский городской суд.
По мнению экспертов 1rnd, это можно расценить как последний шанс, предоставленный многочисленной следственной группе (более 20 человек), занимающейся расследованием этого уголовного дела, возбужденного в отношении Григорьева еще в октябре 2015-го. Правда, что делали следователи все это время, не вполне понятно: изначально задержание бизнесмена преподносилось как разгром едва ли не самой опасной ОПГ «обнальщиков», которые вывели из России 46 млрд долларов. Но с тех пор, как эту информацию с подачи правоохранителей ретранслировали все СМИ, о миллиардах забыли. Как забыли и про бывших собственников банка, где недостача, судя по данным экспертизы, формировалась годами.
В то же время под арестом остаются активы и имущество предпринимателя. Но не только его. По закону аресту подлежит только имущество обвиняемого (подозреваемого), если есть сведения, что оно получено преступным путем. Бывшая супруга с несовершеннолетними детьми и пожилой матерью, по данным адвокатов, являются собственниками арестованного имущества, но не являются фигурантами уголовных дел или должниками по исполнительному производству. Обращение взыскания или арест их имущества с точки зрения права незаконен, это злоупотребление правом, говорят эксперты. Между тем, борясь с «финансированием преступного сообщества» семьей бывшей жены обвиняемого, Мосгорсуд слышит только мнение следователя.
P.S.
По данным защиты, основатель «Донивеста» и бывший директор «ТагАЗа» Михаил Парамонов избежал уголовного преследования и после начала процедуры банкротства завода скрылся за границей. Возможно, российским правоохранительным органам выявлять истинного возможного мошенника не интересно, и почему ответственным за развал «Донинвеста» решили назначить Григорьева, известно, наверное, лишь следователям.
А удачливый бизнесмен Парамонов, несмотря на миллиардные претензии со стороны кредиторов в России (включая госбанки), развивает новый бизнес во Франции. Там стартовали продажи автомобиля MPM Motors PS 160 под незатейливым брендом Mikhail Paramonov Manufacturing. Того самого, что планировался к выпуску на «ТагАЗе» в 2013-м, пока Михаил Парамонов не выехал из России. И, похоже, не с пустым кошельком.
Что-то тормозит сегодня правоохранителей в поиске настоящих мошенников, которых на самом-то деле даже и не нужно выискивать, в уголовных делах с «коррупционной комплектующей».
по обвинению в совершении преступления,предусмотренного ч. 3 ст. 33, ч. 4 ст. 160 УК РФ
В марте 2014 года в г. Москва в кафе «Пушкин» я познакомился с Калитванской Аллой Витальевной. Знакомство было связано с тем, что она пыталась найти инвестора для КБ Донинвест или покупателя на этот банк. В ходе этой встречи никаких договоренностей достигнуто не было.
После нашего совместного общения в кафе «Пушкин», произошла еще одна встреча в отеле «Бородино», где я участвовал в конференции банка «Западный», акционером которого являлся. На этой встрече также присутствовал Григорий Кулеша, который, по его словам, был знаком с Калитванской и ее адвокатом Звягиной Людмилой. Давно и хорошо знал КБ Донинвест.
Будучи убежденным со стороны Кулеши в перспективности инвестиций я пообещал выполнить его просьбу о содействии в получении Донинвестом межбанковского кредита от КБ Западный на сумму 120 млн рублей.
(Указанные факты приезда Калитванской в Москву с целью поиска инвесторов для банка, а также тяжелое финансовое положение банка на тот период свидетель Кулеша Г.И. подтвердил в ходе допроса в суде П.с.з. от 2.04.2018 , П.с.з. от 9.04.2018).
Я переговорил с председателем правления и нормативщиками банка, после чего межбанковский кредит был выдан примерно в конце марта 2014 года, сроком на один месяц.
Однако примерно через две недели после выдачи межбанковского кредита ко мне приехали Калитванская и Кулеша и сообщили, что своевременно вернуть кредит КБ Донинвест не может. Более того для спасения банка требуются дополнительно около 60-80 млн. рублей.
https://youtu.be/2SgfziaD3r4
Я сказал, что до возвращения межбанковского кредита обсуждать инвестирование денег в этот банк я не намерен. Кулеша, в свою очередь, предложил попросить у некой дружественной ему структуры отфинансировать КБ Донинвест на эту сумму под мое личное слово, а банк сможет погасить межбанковский кредит перед КБ «Западный». Как технически это произошло мне неизвестно, но кредит был погашен. При этом долг в 120 000 000 рублей перед дружеской компанией, которая предоставила в долг указанную сумму, под мое личное слово, остался висеть на ООО КБ «Донинвест» и соответственно на мне в случае невыполнения банком обязательств по погашению данного долга.
Следующая встреча с Калитванской произошла в конце апреля 2014 года. Калитванская сообщила мне, что в Банке «Донинвест» имеется задолженность по неисполненным платежам на сумму около 40 млн. рублей. Тогда Калитванская предложила мне оформить часть акций на себя, я ей сказал, что меня не интересует сам банк и его акции. Я предложил Калитванской реализовать объект недвижимости «Фитнес Дон», расположенный также в Ростове-на-Дону, чтобы рассчитаться с долгами. О наличии этого актива мне было известно со слов Кулеши, который говорил мне о его высокой стоимости и ликвидности.
Она сказала, что не решает эти вопросы, так как у Банка есть хозяин - Парамонов Михаил Юрьевич, который проживает за границей и готов со мной встретиться по урегулированию данной ситуации. Во время встречи с Парамоновым весной 2014 года, которая произошла в Париже, мы достигли рамочного соглашения о покупке банка.
При этом Парамонов предложил незамедлительно в счет долга, который имелся у банка в виде денежных средств, одолженных у дружественной структуры для закрытия межбанковского кредита и не возвращенных на этот момент, оформить около 25% акций банка, отказываясь каким-то другим способом гасить образовавшийся долг. Мне не оставалось иного выбора, как оформить эти 25% на своих знакомых в конце мая 2014 г. Впоследствии я передал еще около 400 млн. руб. на выкуп оставшегося пакета акций, так как владеть в банке 25% - это не владеть ничем, не иметь решающего права, только аккумуляция пакета более 51% имеет смысл и гарантию возвратности инвестиций. При этом, на самой встрече решения о покупке банка не было, я решился на это в связи с давлением вышеуказанных обстоятельств!
При этом Парамонов М.Ю. сказал, что здание «Фитнес-Дон» интересует его самого и он заберет его из банка, а также еще ряд кредитов, под которыми в залогах находилось какая-то принадлежащая ему недвижимость. Я же должен буду внести в банк 400 000 000 рублей и банк, по словам Парамонова, будет рентабельным и приносить доход.
Подписав договор, я взялся исполнять обязательства согласно договоренности, а именно я предоставил Кулеше деньги в сумме 80 000 000 рублей, которые занял у своих знакомых, каким образом Кулеша оформил приход в банк «Донинвест» данных денег я не могу сказать‚ так как в подробности не вдавался, за это отвечал Кулеша.
В конце мая или начале июня 2014 года менее 30 процентов акций я оформил на знакомых мне людей, которые к банковскому бизнесу отношения не имели, корпоративных и иных решений не принимали и в самом банке никогда не находились.
https://youtu.be/epeZIgtwpM0
К хищению денежных средств КБ Донинвест я не причастен. Уверен, что никакого хищения не было, так как фактически денежные средства возвращались банк в процессе «переупаковки» в виде погашения старых невозвратных кредитов в целях улучшения показателей финансовой отчетности банка и вывода из-под обременения залогов недвижимости в интересах Парамонова М.Ю. Об этом факте я узнал только в августе 2014 года.
Как выяснилось позже, Кулеша, взявший на себя ответственность перед руководством банка для привлечения заемщиков и состоятельных клиентов, фактически занимался «переупаковкой» уже имеющихся невозвратных кредитов, зарабатывая свой процент за прогонку денег по кругу. Сутью переупаковки была выдача кредитов новым («техническим») заемщикам и последующее перечисление этих денежных средств через ряд посредников на счета организаций Парамонова для возвращения в банк и погашения кредитов. Таким образом, банк избавлялся от проблемных кредитов, а деньги фактически возвращались в кредитное учреждение от организаций должников. Это, в частности, должно было оздоровить финансовые показатели в банке. При этом выдача кредитов при переупаковке осуществлялась за счет тех денежных средств, которые были внесены мной в банк при оплате долей, путем зачисления денежных средств на счета бывших собственников юридических лиц, открытые в этом же банке.
То, что это фактически так и происходило подтверждается, в частности свидетельскими показаниями Иващенко (П.с.з. от 19.02.2018), Делибоженкова А.В. (П.с.з. от 19.02.2018), Кулеши Г.И. (П.с.з. 2.04.2018, П.с.з. от 9.04.2018)
Привлечением организаций для получения кредитов занимался сам Кулеша Г.И. Как мне известно от него самого, с этой целью он обратился к ранее ему знакомым еще до работы в банке «Западный» Тарасову и Васильеву, которые являлись управляющими партнерами кредитного брокера УК «НоваФинанс». В дальнейшем, насколько мне известно, они, а также их подчиненные сотрудники УК НоваФинанс общались с Гуленковой и Калитванской по поводу предоставления организаций для выдачи кредитов, а также предоставляли с этой целью документы организаций, входящих в управляющую компанию.
То, что предоставлением заемщиков банку занимались Кулеша и привлеченные им работники УК Новафинанс в ходе допроса в суде подтвердили свидетели Арбузова (П.с.з. от 03.05.2018), Горячев (П.с.з. от 11.09.2018), Угарте (П.с.з. от 12.09.2018), Безруких (П.с.з. от 12.09.2018), Гаврилова (П.с.з. от 04.09.2018). При этом, все свидетели обвинения отрицали, что я имел какое-либо отношение к привлечению этих организаций или давал указания, относительно выдачи кредитов!
Хочу пояснить, что деятельность Тарасова и Васильева, равно как и «переупаковку» кредитов и возврат денежных средств в банк я не инициировал и не контролировал. Проверкой организаций, предоставляемых указанными лицами, равно как и принятием решений о выдаче им кредитов должны были заниматься соответствующие структуры банка, уполномоченные и обязанные делать это в соответствии с действующим законодательством и нормативными документами банка. О том что в банке происходила переупаковка кредитов мне фактически стало известно от самого Кулеши в августе 2014 года.
https://youtu.be/O7aMcJ1zuC0
В августе после прохождения проверки ЦБ и получения акта, мне стало известно о плачевном состоянии банка и помещении его (Донинвест) в пятую предбанкротную категорию. Причем руководству это было известно еще в начале июля, до оформления на моих знакомых контрольного пакета акций КБ Донинвест. Мне же это доведено никем не было, что говорит об обмане и вовлечении меня в эту авантюру помимо моей воли! При информировании меня Кулешей о реальном положении дел в банке, он (Кулеша) сказал, что еще ничего не потеряно и они с Калитванской занимаются расчисткой баланса, улучшением показателей банка и исполнения предписаний путем «переупаковки» невозвратных кредитов старого собственника, на которые доначислены большие резервы через выдачу кредитов «технике» и возврата денег в банк путем погашения невозвратных кредитов. Я возмутился этим и попросил, чтобы он меня в это не впутывал и нашел пути выхода банка из тяжелой ситуации и возвратности инвестированных мною средств, которые для меня являлись заемными! Кулеша сказал, что у него есть пара мыслей.
Следует отметить, что на начало 2014 года ООО КБ "Донинвест» был в плачевном состоянии, с огромным объемом невозвратных кредитов, выданных компаниям, аффилированным к прежнему собственнику Парамонову. Это более 1,2 млрд. рублей, что подтверждается многочисленными показаниями свидетелей, приведенными мной, а также предписаниями Центрального банка России.
Я согласился приобрести Банк только под обещания Парамонова о том, что он погасит на внесенные мной деньги часть кредитов, а оставшуюся часть будет обслуживать, постепенно погашая. Результатом же явилась банальная «переупаковка» кредитов (а не их погашение) и вывод активов, фактически принадлежавших Парамонову и находящихся в залоге (завод Красный Аксай, здание Фитнес-Дон, Донавтовокзал и др.). Эти операции осуществлялись подконтрольными Парамонову работниками банка, а не только Калитванской и Гуленковой.
Все они, как это показывали свидетели Заяц, Струков и другие подчинялись ему беспрекословно и проработали с ним более 20-ти лет. Примечательно, что и Калитванская и Гуленкова сразу после увольнения из банка были трудоустроены в компании, подконтрольные Парамонову. Как мы видим, и до сих пор они выгораживают своего хозяина, пытаясь переложить всю ответственность за хищение денежных средств и крах банка, на совершенно невиновных лиц – меня и Волчкова.
Полная и безоговорочная подчиненность Калитванской и Гуленковой Парамонову и Хвесько подтверждается, в частности, показаниями свидетелей обвинения Кулеши Г.И. т. 224 л.д.л.д 133-136, 235-238, т. 236 103-121 и Фрадкина т. 42 л.д.л.д. 173-178
В Банке на момент смены собственников фактически не было денег, что безусловно подтверждают предписания Центрального Банка России и иные документы, свидетельствующие о критическом состоянии корреспондентского счета и переводе кредитного учреждения в 4-ую неудовлетворительную, а затем и в 5-ую предбанкротную группу) и выводить из банка было нечего кроме активов, находящихся в залоге и впоследствии выведенных Парамоновым, так как в процессе переупаковки кредитного портфеля (невозвратного) и обремененного предписаниями ЦБ фактически внесенные мной деньги в счет оплаты долей, дали возможность еще несколько месяцев жить и работать банку, а также погасить требования вкладчиков на сумму более 200 млн. руб.
Эти обстоятельства подтверждаются многочисленными предписаниями Центрального Банка России Т.12 л.д.189-191, Т.13 л.д. 159-161, Т.45 л.д. 207-209, Т.46 л.д. 162-164, Т.12 л.д. 174-177, Т.12 л.д. 181-184, Т.13 л.д. 153-156, Т.45 л.д.191-194, Т.45 л.д. 198-201, Т.46 л.д. 156-159
За это благое дело я и Волчков уже 3,5 года находимся в СИЗО по обвинению в хищениях, которых мы не совершали! Не привлечены к уголовной ответственности ни фактический владелец банка Парамонов, ни другие руководители банка, могущие по воздействием обстоятельств дать правдивые показания на своего хозяина и раскрыть преступную схему хищений из банка ООО КБ "Донинвест", длившихся годами, а не 4 последних месяца, когда банк находился в предбанкротном состоянии и фактически был пустой!
Кулеша же преследовал в ООО КБ "Донинвест" свои личные корыстные интересы, предоставляя в банк заемщиков для переупаковки невозвратных кредитов, зарабатывая на этом свой процент совместно с Тарасовым и Васильевым, своими давними знакомыми, а также рассчитывая после расчистки баланса ООО КБ "Донинвест" стать в нем Председателем правления.
Я же в этом случае был просто инвестором, потерявшим все вложенные в банк средства и обманутым Кулешей, руководством банка и Парамоновым М.Ю. Кулеше я доверял как профессионалу и прислушивался к его мнению, так как он всю жизнь проработал в Банках и имел огромный опыт!
Мой же опыт работы в банковской сфере составлял один год, причем в советах директоров, не осуществляющих оперативное управление банком, принимающих только решения стратегического характера. Парамонов владел банком и был в совете директоров более 20 лет, Калитванская, Гуленкова, Кулеша являлись профессиональными банкирами с огромным стажем работы, их сложно в чем-либо обмануть в банковской сфере, тем более принудить к совершению действий не выгодных им! Я виноват лишь в том, что доверился Парамонову, Кулеше, Калитванской и вложил деньги в этот банк, не послушав доводы Юсупова и Ермаковой.
Я хочу акцентировать внимание суда на некоторых показаниях, которые дал свидетель обвинения Кулеша Г.И. Несмотря на то, что все обвинение строится на показаниях этого человека, даже его слова подтверждают всю противоречивость и надуманность предъявленного мне обвинения.
Так, например, на л.д. 22 т. 224 он сообщил следователю, что в результате переупаковки деньги заходили обратно в банк. Калитванская единолично управляла банком до отзыва лицензии. Решение о кредитовании принимала Калитванская, а не Совет директоров.
На л.д. 24 этого же тома зафиксированы показания Кулеши о том, что фактически только мои деньги были в банке и крутились по кругу в перекредитовке, что имелся большой отток и деньги (мои) выдали вкладчикам. Также Кулеша подтвердил, что Калитванской и Парамоновым производился вывод ликвидного имущества из-под залога.
Согласно показаниям Кулеши, зафиксированным на л.д. 134, 143 т. 224, он подтверждает отсутствие денег у ООО КБ "Донинвест" и существование на тот же момент невозвратных кредитов на 1,2 млрд. рублей, а также подтверждает наличие серьезных проблем с текущей ликвидностью. Также Кулеша на л.д. 52 т. 225 подтверждает, что Калитванская ввела дополнительную процедуру согласования с Волчковым, чтобы ее не обвинили в хищении денежных средств.
Из его показаний на л.д. 242 того же тома он подтверждает, что он, Кулеша, обладал огромным банковским опытом.
На л.д. 118 т. 224 Кулеша детально описывает схему перекредитовки, и описывает проценты от прогона денег, а также кто именно их получал. Отмечу, что меня среди бенефициаров этих операций Кулеша не называет!
Я хочу отметить, что первоначально Кулеша Г.И. был допрошен 2 сентября 2015 года в качестве свидетеля по уголовному делу №2015717105 с участием адвоката Филипкова В.В.
Давние знакомые Кулеши из Санкт-Петербурга Тарасов и Васильев, подыскивали к покупке банк, вследствие чего я предложил купить долю в КБ Западный Тарасову, так как и сам там собирался приобретать долю, а денег на покупку серьезного пакета акций, подразумевающего голосование и принятие решений на Совете директоров не было. Таким образом, я хотел подтвердить для себя серьезность их намерений, понять – не болтуны ли они! Но оказалось, что денег у них хватило тоже только на «несерьезный» пакет акций – до 20%, который в последствии ни мне, ни им не удалось увеличить, практически весь оставшийся пакет акций более 50%, а также управление банком через правление, которое назначалось Леусом, оставалось за старым владельцем банка – Леусом, как и в случае с КБ Донинвест Парамоновым! Ведь не даром гласит народная мудрость: не важно кто владеет, а важно кто управляет! До этого «управления» мне так и не удалось «добраться»!
Иные обстоятельства, связанные с КБ Донинвест мне не известны, так как я не был осведомлён о реальном положении дел в силу отсутствия контроля и информации от руководства КБ Донинвест. Всю имеющуюся информацию я получал от Кулеши, так как Волчков ничего не понимал в банковском деле, тем более в кредитовании, для чего требуется либо профильное образование, либо длительный стаж работы в банке, которого у него не было, хоть он и оформился в банк на четыре месяца, на представительско-хозяйственную должность! Документов по кредитованию ему не предоставляли, это мне известно от него самого, но заставляли подписывать какие-то бумаги, суть бумаг и их значение он и сам не понимал! Когда я узнал об этом (июль - август), то сказал, чтобы он ничего не подписывал, так как я не знаю и не понимаю, что творится в банке и его могут подставить, сведущие и понимающие все нюансы банковские работники.
Считаю, что по показаниям свидетелей видно, что все кредиты и активы были выведены до краткого владения мной долей банка Парамоновым М.Ю. и его командой, а на нас с Волчковым Денисом Викторовичем пытаются сделать виновниками и перевесить груз ответственности. Я только вложил огромные средства и потерял их в этом банке, в связи с оттоком денег из вкладов, о чём также говорят свидетели. Также считаю, что все эти деньги и активы могли быть обнаружены и возвращены в доход государства, если бы не избирательность следствия и расследование только последних четырёх месяцев деятельности банка!!! Не исключаю также коррупционную составляющую, так как про прежних собственников Банка Западный и ДонИнвест (Леуса и Парамонова соответственно), а также масштабные хищения из этих банков, следствие не хотело и слышать, несмотря на мои неоднократные заявления!
Также ходатайствую перед судом о восстановлении справедливости и возврате дела на дополнительное расследование с указанием документально подтвержденных фактов и многочисленных показаний свидетелей.
Никакого хищения денег и активов из Западного и ДонИнвест я не совершал как и не являлся конечным бенефициаром данных средств, что могла с легкостью установить финансово-экономическая (аналитическая) экспертиза, в которой вы отказали совершено безосновательно!
Приложение: нотариальный осмотр понятийного соглашения между Григорьевым А.Ю. и Парамоновым М.Ю. на 6 л., копия протокола допроса свидетеля Кулеши Г.И. на 6 л.
Следственный департамент МВД России возбудил в отношении арестованного за мошенничество совладельца банков «Западный», «Донинвест» и Русского Земельного Банка Александра Григорьева уголовное дело об организации преступного сообщества. Об этом сообщает газета «Коммерсант», которой также известно, что помимо Григорьева фигурантами дела стали семь предполагаемых сообщников бизнесмена.
В их число входит одна из владелиц банка «Донинвест» Оксана Ермакова, а также петербургские бизнесмены Олег Васильев и Антон Тарасов. Как говорят в МВД, оба хорошо известны в качестве игроков на российском обнальном рынке. Именно через представляемые этими предпринимателями фирмы банки Григорьева, по версии правоохранителей, выводили похищенные деньги. Еще четырех членов группы следствие считает рядовыми участниками ОПС: это заключивший досудебное соглашение о сотрудничестве бывший вице-президент банка «Западный» Григорий Кулеш, бывшая глава «Донинвеста» Алла Калитванская и ее экс-зам Светлана Гуленкова, а также член совета директоров этого банка Денис Волчков.
По данным «Коммерсанта», пока предполагаемым членам ОПС инкриминируются два эпизода вывода денежных средств из банка «Донинвест» на общую сумму более 107 млн рублей. При этом большинство из них, ранее содержавшиеся под арестом в Ростовской области, уже переведены в Москву, где ими вплотную занялись сотрудники следственного департамента МВД и ГУЭБиПК.
Между тем следствие считает Александра Григорьева руководителем одной из самых крупных в России ОПГ, занимавшейся незаконными финансовыми, в том числе обнальными, операциями, указывает газета. В деятельности группы участвовало более 500 человек, которые использовали около 60 российских банков, в том числе с участием госкапитала. Среди них были, например, «Российский Кредит», «Исткомфинанс», «Транспортный», Маст-Банк, Анталбанк, Интеркапиталбанк, Русский Земельный Банк, «Таурус», «Европейский Экспресс», «Рублевский», «Балтика», Темпбанк и целый ряд других. У большинства из них лицензии уже отозваны, но некоторые продолжают работать и сейчас.
В МВД полагают, что участники группировки, используя счета в этих финансовых структурах, за последние несколько лет могли вывести из страны примерно 46 млрд долларов (по данным ЦБ, в то же время всего за границу незаконно было выведено более 75 млрд долларов), а годовой оборот криминальной группы составлял около 1 трлн рублей.
«Коммерсант» напоминает, что изначально уголовное дело, фигурантами которого стали Григорьев и его предполагаемые сообщники, было возбуждено по статье о мошенничестве в особо крупном размере. Началось расследование с задержания в октябре прошлого года Калитванской и Гуленковой. По версии следствия, обе женщины якобы были причастны к выводу огромных сумм со счетов банка, а также заключению фиктивных сделок по покупке недвижимости, в том числе в Крыму, более чем на 150 млн рублей. По их указанию, считает следствие, эти деньги были переведены из «Донинвеста» на счета девяти подконтрольных участникам преступной группы организаций. В дальнейшем средства через цепочку подставных фирм были выведены в офшоры. Позже следствие установило, что действовали женщины в сговоре с новым менеджментом банка. Он появился в финансовой организации примерно за полгода до отзыва у «Донинвеста» лицензии (банк признан банкротом в декабре 2014 года). В ходе следствия выяснилось, что банк был подконтролен бизнесмену Александру Григорьеву, ранее выступавшему совладельцем также обанкротившихся банков «Западный», «Транспортный» и Русского Земельного Банка. Все они лишились лицензий в 2014-2015 годах в связи с проведением высокорискованной кредитной политики, размещением денежных средств в низкокачественные активы, выводом капитала из России и утратой собственных средств. Примечательно, что все эти события происходили в банках вскоре после того, как их владельцем становился Григорьев, пишет «Коммерсант».
Адвокат банкира, содержащегося в СИЗО «Лефортово», Сергей Шенкнехт заявил газете, что обвинение в организации преступного сообщества его подзащитному пока не предъявлялось. Что же касается обвинения в мошенничестве, то своей вины Григорьев не признает. «На данный момент непонятно, на чем базируется обвинение следствия: о проведении или хотя бы назначении финансово-экономической и бухгалтерской экспертиз нас никто не уведомлял», - отметил адвокат.
По его словам, летом 2014 года, в период агонии «Донинвеста», его подзащитный вложил в банк 350 млн рублей. «Если выяснится, что «дыра» в банке образовалась до вхождения в него Александра Григорьева, то у нас будут все основания ходатайствовать о прекращении его уголовного преследования», - подытожил защитник.
Новые факты и свежая информация по уголовному делу против Григорьева А.Ю. Столько уже написано про заказной характер этого дела, и мы сочли необходимым собрать воедино все факты, которые свидетельствуют об этом. Все перечисленное нами было проверено и к тому же подкреплено документальными свидетельствами. Коротко напомним о данном уголовном деле: Григорьева А.Ю. обвиняют в хищении денежных средств из банка Донинвест на сумму около 700 млн. рублей в период с мая по сентябрь 2014 года. Однако, исходя из многочисленных материалов дела, показаний обвиняемого и нескольких свидетелей в действительности в этот период руководство банка просто поменяло компании Парамонова, которые имели большую задолженность по ранее полученным кредитам и не платили по ним. С помощью так называемой «переупаковки» замена была произведена на новые фиктивные компании. Об этом сообщал даже свидетель Кулеша, который потом стал для следствия «удобным» обвиняемым, фактически артикулировавшим позицию следователей – эдакой говорящей головой.
Компании Парамонова взявшие кредиты в банке Донинвест на сумму более 1 млрд. рублей долгое время не гасили кредиты, выплачивая только проценты. То, что эти компании аффилированы с Парамоновым написано даже в актах проверки, которые проводило Южное ГУ ЦБ России, а также это зафиксировано в учредительных документах и ясно из состава руководства. То есть фактически местному отделению ЦБ было известно, что Парамонов должен банку Донинвест более 1 млрд. рублей в виде кредитов. Руководство в лице председателя правления Калитванской и ее заместителей Гуленковой и Арбузовой знали об этом достоверно так как более 20 лет работали в банке Донинвест в прямом подчинении у Парамонова. Даже рабочий кабинет Парамонова располагался в здании банка рядом с кабинетом Калитванской. К весне 2014 отсутствие платежей по ранее полученным кредитам грозило банку отзывом лицензии так как регулятор своими предписаниями, то есть требованиями обязательными к исполнению банком или определенными ограничениями, фактически прижал банк к стене. Банку грозило неминуемое банкротство, так как денег на корреспондентском счете тоже уже не оставалось. Более того, был зафиксирован отрицательный баланс, то есть обязательства банка, а это платежи, которые он должен был исполнить по поручению своих клиентов, не могли быть исполнены так как фактически денег не было!
Если бы банк закрыли весной 2014 года, то началось бы разбирательство кому, как и кем были выделены безвозвратные кредиты на 1млрд. рублей, и кто же понесет за это ответственность. Ответы на эти вопросы лежат на поверхности. Конечно же компаниям Парамонова — хозяина банка. Сам себе выдал! Возникли бы вопросы к сотрудникам Парамонова, его можно сказать правой руке – Калитванской, ее первым заместителем Гуленковой и начальником кредитного отдела – Арбузовой. Эти дамы прекрасно понимали, что все вопросы по парамоновским кредитам компетентные органы будут задавать им, так как их бывший шеф уже несколько лет живет в Европе.
1. Но давайте вернемся к самому главному вопросу – кому была выгодна замена кредитов в банке Донинвест? Неужели Григорьеву, который дал банку 350 млн. рублей и который планировал развивать банк? Как и сам Григорьев мы не можем представить себе ни одной ситуации, в которой бы здравомыслящий бизнесмен намеренно взял на себя долги другого, да ещё и отдал за это 350 млн. рублей! Только сумасшедший может так поступить. К тому же после «перекредитовки» компаниям Парамонова банком Донинвест было возвращено все залоговое имущество. Кому же была выгодна эта замена кредитов? Только Парамонову и руководству банка Донинвест из его команды, с той целью, чтобы списать все ранее выданные кредиты на новые «технические» – фиктивные компании как бонус выведя из-под контроля банка залоговое имущество и переложив всю ответственность на Григорьева.
2. В материалах дела отсутствует финансово-аналитическая или экономическая экспертиза, которая могла бы пролить свет на реальное положение дел. Следователь Николаев – руководитель следственной группы по данному уголовному делу, осенью 2016 года назначил такую экспертизу к немому удивлению Григорьева и его адвокатов, так как подобная экспертиза полностью бы опровергла «дутую» версию следствия о хищении денег. Также она подтвердила бы факт того, что за спиной Григорьева была проведена «переупаковка» в пользу Парамонова и что никакого хищения из банка не было, так как все деньги уже давно были в карманах Парамонова. Из материалов дела и так очевидно, что командой Парамонова была произведена «переупаковка» в его же пользу. Но следователь то ли по наивности, то ли специально не обращал на это никакого внимания, а также ему было абсолютно безразлично куда же ушли похищенные деньги, если действительно было хищение. Только эксперт мог ответить на такие вопросы и тем самым прекратил бы произвол в отношении Григорьева. Однако назначение экспертизы оказалось «домашней заготовкой» следователя. Получив результаты экспертизы следователь Николаев решил не приобщать ее к делу с формулировкой: «Не имеет отношения к расследуемому уголовному делу»!!! Вы осознаете цинизм этого следователя?! Экспертиза не укладывалась в его липовое дело, и он ее просто не приобщил и, соответственно, никому не показал. Суд идет уже третий месяц, и разумеется в материалах дела нет никакой финансово-аналитической экспертизы! Ни следователю, ни прокурору онапонятное дело не нужна. Посмотрим, что скажет судья Строков. На первом заседании адвокаты заявили ходатайство о возврате этой экспертизы или назначении новой, однако судья отклонил ходатайство, мотивировав это тем, что пока еще не время! То, что судья затребует данную экспертизу или назначит проведение новой верится с трудом. Неужели и здесь Парамонов правит бал, как и в случае со следствием…?
3. В день задержания Григорьева несколько СМИ опубликовали идентичные по содержанию заказные статьи. В них он был представлен как крупнейший обнальщик России, который вывел из страны 46 млрд. долларов, лидер преступного сообщества в которое входило более 600 членов, а также казначей подольской ОПГ. Удивительно, что не написали о том, что он к тому же еще был заместителем Бен Ладена, крупным плантатором и рабовладельцем, а по утрам пил человеческую кровь. Такую откровенную ложь о Григорьеве вбросили с целью сформировать предубеждение в обществе, оказать давление на правосудие и создать искусственный резонанс. Стоимость таких информационных вбросов не малая, это несколько сотен тысяч евро, если не миллионов. Такое может себе позволить только очень состоятельное лицо, сильно заинтересованное в том, чтобы обвинить Григорьева во всех смертных грехах. А кто является заинтересованным в уголовном деле по банку Донинвест? Ответ опять лежит на поверхности.
4. В ложных статьях СМИ в день задержания Григорьева также указывалось на то, что он длительное время уже проживает за границей и не возвращается в Россию так как понимает, что за таким крупным лидером преступного сообщества давно «охотятся» правоохранительные органы. Осенью 2014 года он на два дня прилетел в Москву и его тут же задержали. На самом деле Григорьев неоднократно заявлял, что он постоянно находился в Москве! За границу он выезжал 1-2 раза в месяц на выходные вместе со своими детьми. Это легко можно проверить по пограничной базе данных, но конечно же следствию правда не нужна и даже на заседании суда о мере пресечения Григорьева продолжили оговаривать.
5. Григорьев имеет тяжелое заболевание системы кровообращения, такое тяжелое, что оно внесено в перечень заболеваний, препятствующих содержанию под стражей. На даже при наличии такого заболевания, врачи пишут, что оно не входит в перечень, предусмотренный Постановлением Правительства РФ. Но для этого необходимо провести медицинское обследование, однако в нем ему отказывают! Каждое его заявление на прием у тюремного врача рассматривается по три недели! Со слов Григорьева, ему достоверно известно, что медикам СИЗО дано строжайшее указание не допустить проведения медицинского обследования!
6. Мало того, что Григорьева в СИЗО-1 г. Ростова-на-Дону поместили в спец. блок. Спец. блок- это тюрьма в тюрьме, самые строгие условиясодержания, в нем содержатся особо опасные убийцы, террористы, экстремисты. Вот кто-то пролоббировал, чтобы Григорьев и еще 2 человека проходящие по этому уголовному делу содержались в этих спец. камерах! В СИЗО-1 спец. блоком пугают арестованных. Мол будешь себя плохо вести, переедешь в спец. блок. В камерах 2 на 4 метра содержатся по 2 человека, в заметно более строгих условиях. На вопросы руководству СИЗО-1 о причине содержания в спец. блоке до сих пор не получены ответы! Сидят они там с середины декабря 2017 года. Как нам кажется данная мера – это ещё один способ давления.
7. Все обвинение против Григорьева построено на показаниях одного человека! Григорий Кулеша заключил досудебное соглашение, за дачу «нужных» показаний его даже обещали отпустить. А соглашении он обязался дать показания в отношении Григорьева. Так и произошло. Он подписался под всем что ему давали, сознался во всем, в чем его обвинили. Ранее более подробно об этом человеке мы писали здесь. На вопросы Кулеше откуда ему известно то или иное о Григорьеве он отвечал, что это ему рассказал сам Григорьев. И все! На очной ставке Григорьев отрицал ложь, которую говорил про него Кулеша, но для следователя Николаева хватило одних показаний Кулеши. Нет никаких материальных доказательств вины Григорьева – одни слова, а ведь его обвиняют по 210 статье УК, а это до 20 лет строгого режима! Странно видеть и слышать такое в настоящее время (ведь не 37 год), однако влияние некоего теневого лоббиста оказалось очень весомым!